Думайте Ватсон, это сейчас сексуально! (с)
Я настолько ненавижу людей, что люблю их, и настолько люблю, что ненавижу.
Ненавижу их глупое счастье, их лживые улыбки и эту бессмысленную собачью преданность.
А больше всего не люблю быть таким же, как и это скопище ослов и придурков.
Не люблю помогать людям, не люблю быть добрым, милым и заботливым. Но вот что-то есть такое во мне, сидит, скребется и требует, чтобы я был таким. Оно сидит в ржавой клетке и кричит, скулит и молит "Прошу. Давай. Будь. Ты должен". И я исполняю его просьбу.
Я одеваю теплые, мягкие свитера с толстой вязкой пытаясь сохранить в себе тепло и уют, которого нет, улыбаюсь, когда до ломоты во всем теле и скрежета зубов больно, и краснею, когда хочу ударить кого-нибудь или унизить.
Я помогаю тогда, когда не надо. И я получаю за это.
Вот и получил недавно за это. Точнее, за немного другое, но все же, получил. Хотел как лучше, а получилось как всегда и даже хуже.
Человек обиделся, и я понимаю, что если я сейчас полезу к нему со своими извинениями-меня пнут как ненужную, подзаборную дворняжку.
Если честно, я не так хорошо схожусь с людьми. Даже спустя 10 лет мне это дается с трудом.
Когда я жил с отцом и матерью, а первый был еще тем тираном. Хотя... Нет, он был не просто тираном, а самым настоящим садистом. Кто с нормальной психикой будет душить ребенка в кроватке в полтора года, а в три бить головой о стены? Никто.
Тогда, когда я учился в школе, с шести лет, у меня не было друзей. Я ни с кем не разговаривал. Даже когда ко мне подходил кто-то и спрашивал " А как тебя зовут?" я просто отворачивался и молчал. Потому что и за это могут ударить.
Я ничего и никогда не делал без разрешения. Мне отдавали приказы, что делать, с кем разговаривать, как себя вести, и я просто не мог без этого жить.
Даже спустя столько лет я до сих пор не могу привыкнуть к более-я менее нормальной жизни. Наверное, именно поэтому я встречаюсь с тираном, который указывает, что мне делать, как себя вести и с кем общаться.
И сейчас я до сих пор жду того, что мне прикажут, что сказать, как улыбнуться и что сделать. Иногда у меня бывают кошмары. Да, самые настоящие кошмары. Я просыпаюсь в холодном поту и в обнимку со скомканным одеялом под боком.
Последний мой кошмар - отец избил меня педалью нового велосипеда, с которого я упал.
После этого дня я больше ни разу на него не садился и вообще не катался.
Иногда я не понимаю, что говорю. Иногда я не понимаю, как нужно себя вести в той или иной ситуации, что нужно чувствовать, как успокоить.
Это трудно. Тяжело. Невыносимо.
Я, если честно, до сих пор виню себя в том, что я не угодил отцу. Я виню себя в том, что я не того пола, какого он хотел. Что я не идеальный для него. Что я не идеальный для матушки, бабушки, моей возлюбленной, для всех. Даже когда я стараюсь, пытаюсь угодить людям, когда я пытаюсь помочь и пробую проявить заботу, но немного по-своему, все равно, никто этого не ценит. Может, потому что я эгоистичная тварь любящая заниматься самоуничижением и самобичеванием? Возможно.
У каждого человека на меня сто мнений.
Многие говорят, что я -замечательный. Но эти люди просто не знают, какая я тварь на самом деле. Бесчувственная, эгоистичная тварь, которая делала такое, от чего у многих волосы становятся дыбом.
Другие просто молчат. Молчат, потому что знают.
Я больше не хочу быть добрым. Я не хочу носить свитера, чтобы быть домашним и любимым. Я не хочу улыбаться и смеяться, когда не могу и не желаю.
Я не хочу больше быть таким, какой я есть.
Я хочу измениться.
Измениться обратно.
Стать открытой книгой. Самой грязной и потрепанной.
Старой и коллекционной.
Единственной и неповторимой, а не мягкой, бесформенной и любимой.
Я хочу, чтобы меня забыли. Все забыли. Окончательно. Если мной недовольны, если я всех так расстраиваю и все так меня ненавидят, то зачем мне вообще нужно это все?
Ах да, конечно...
Люди...
Я вас так ненавижу, что люблю...
До скрежета в зубах и ломоты в теле. До температуры и начальной стадии рака с воспалением лимфоузлов и постоянной рвотой. До рези в глазах и тремора рук.
Я ненавижу вас до галлюцинаций...
До рыданий в подушку и ночными попытками каждый раз запить таблетки какой-то матушкиной водярой.
До ожогов на работе и до криков в пустоту.
Я люблю вас, люди.
Люблю так сильно, что перестаю в этом сомневаться.
Ненавижу их глупое счастье, их лживые улыбки и эту бессмысленную собачью преданность.
А больше всего не люблю быть таким же, как и это скопище ослов и придурков.
Не люблю помогать людям, не люблю быть добрым, милым и заботливым. Но вот что-то есть такое во мне, сидит, скребется и требует, чтобы я был таким. Оно сидит в ржавой клетке и кричит, скулит и молит "Прошу. Давай. Будь. Ты должен". И я исполняю его просьбу.
Я одеваю теплые, мягкие свитера с толстой вязкой пытаясь сохранить в себе тепло и уют, которого нет, улыбаюсь, когда до ломоты во всем теле и скрежета зубов больно, и краснею, когда хочу ударить кого-нибудь или унизить.
Я помогаю тогда, когда не надо. И я получаю за это.
Вот и получил недавно за это. Точнее, за немного другое, но все же, получил. Хотел как лучше, а получилось как всегда и даже хуже.
Человек обиделся, и я понимаю, что если я сейчас полезу к нему со своими извинениями-меня пнут как ненужную, подзаборную дворняжку.
Если честно, я не так хорошо схожусь с людьми. Даже спустя 10 лет мне это дается с трудом.
Когда я жил с отцом и матерью, а первый был еще тем тираном. Хотя... Нет, он был не просто тираном, а самым настоящим садистом. Кто с нормальной психикой будет душить ребенка в кроватке в полтора года, а в три бить головой о стены? Никто.
Тогда, когда я учился в школе, с шести лет, у меня не было друзей. Я ни с кем не разговаривал. Даже когда ко мне подходил кто-то и спрашивал " А как тебя зовут?" я просто отворачивался и молчал. Потому что и за это могут ударить.
Я ничего и никогда не делал без разрешения. Мне отдавали приказы, что делать, с кем разговаривать, как себя вести, и я просто не мог без этого жить.
Даже спустя столько лет я до сих пор не могу привыкнуть к более-я менее нормальной жизни. Наверное, именно поэтому я встречаюсь с тираном, который указывает, что мне делать, как себя вести и с кем общаться.
И сейчас я до сих пор жду того, что мне прикажут, что сказать, как улыбнуться и что сделать. Иногда у меня бывают кошмары. Да, самые настоящие кошмары. Я просыпаюсь в холодном поту и в обнимку со скомканным одеялом под боком.
Последний мой кошмар - отец избил меня педалью нового велосипеда, с которого я упал.
После этого дня я больше ни разу на него не садился и вообще не катался.
Иногда я не понимаю, что говорю. Иногда я не понимаю, как нужно себя вести в той или иной ситуации, что нужно чувствовать, как успокоить.
Это трудно. Тяжело. Невыносимо.
Я, если честно, до сих пор виню себя в том, что я не угодил отцу. Я виню себя в том, что я не того пола, какого он хотел. Что я не идеальный для него. Что я не идеальный для матушки, бабушки, моей возлюбленной, для всех. Даже когда я стараюсь, пытаюсь угодить людям, когда я пытаюсь помочь и пробую проявить заботу, но немного по-своему, все равно, никто этого не ценит. Может, потому что я эгоистичная тварь любящая заниматься самоуничижением и самобичеванием? Возможно.
У каждого человека на меня сто мнений.
Многие говорят, что я -замечательный. Но эти люди просто не знают, какая я тварь на самом деле. Бесчувственная, эгоистичная тварь, которая делала такое, от чего у многих волосы становятся дыбом.
Другие просто молчат. Молчат, потому что знают.
Я больше не хочу быть добрым. Я не хочу носить свитера, чтобы быть домашним и любимым. Я не хочу улыбаться и смеяться, когда не могу и не желаю.
Я не хочу больше быть таким, какой я есть.
Я хочу измениться.
Измениться обратно.
Стать открытой книгой. Самой грязной и потрепанной.
Старой и коллекционной.
Единственной и неповторимой, а не мягкой, бесформенной и любимой.
Я хочу, чтобы меня забыли. Все забыли. Окончательно. Если мной недовольны, если я всех так расстраиваю и все так меня ненавидят, то зачем мне вообще нужно это все?
Ах да, конечно...
Люди...
Я вас так ненавижу, что люблю...
До скрежета в зубах и ломоты в теле. До температуры и начальной стадии рака с воспалением лимфоузлов и постоянной рвотой. До рези в глазах и тремора рук.
Я ненавижу вас до галлюцинаций...
До рыданий в подушку и ночными попытками каждый раз запить таблетки какой-то матушкиной водярой.
До ожогов на работе и до криков в пустоту.
Я люблю вас, люди.
Люблю так сильно, что перестаю в этом сомневаться.
